Неоцененная попытка. Томас Шерред - параллельный перевод
Изучайте английский язык с помощью параллельного текста книги "Неоцененная попытка".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Аналог метода Ильи Франка по изучению английского языка.
Всего 827 книг и 2706 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 2 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Cheap movies, pawnshops and bars by the dozens, a penny arcade or two, restaurants that feature hamburg steak, bread and butter and coffee for forty cents.
Дешевые киношки, многочисленные ломбарды и бары, один-два недорогих универсама, ресторанчики, где за сорок центов подадут гамбургер, хлеб, масло и чашку кофе.
Before the War, a quarter.
До войны такая трапеза стоила всего двадцать пять центов.
I like pawnshops.
Мне нравятся ломбарды.
I like cameras, I like tools, I like to look in windows crammed with everything from electric razors to sets of socket wrenches to upper plates.
Люблю фотоаппараты, люблю инструменты, люблю разглядывать витрины, набитые всякой всячиной — от электробритв до наборов гаечных ключей и вставных челюстей.
So, with an hour to spare, I walked out Michigan to Sixth and back on the other side of the street.
И вот, имея в запасе час свободного времени, я двинулся пешком вверх по Мичиган-авеню до Шестой улицы, затем перешел на другую сторону и повернул обратно.
There are a lot of Chinese and Mexicans around that part of town, the Chinese running the restaurants and the Mexicans eating Southern Home Cooking.
В этой части города порядочно китайцев и мексиканцев.
Китайцы держат маленькие ресторанчики, а мексиканцы любят южную кухню.
Китайцы держат маленькие ресторанчики, а мексиканцы любят южную кухню.
Between Fourth and Fifth, I stopped to stare at what passed for a movie.
Store windows painted black, amateurish signs extolling in Spanish
Store windows painted black, amateurish signs extolling in Spanish
Между Четвертой и Пятой улицами я остановился у магазина, переделанного в кинотеатр: витрины закрашены черной краской, самодельные афиши на испанском языке зазывно провозглашают:
“Detroit premiere… cast of thousands… this week only … ten cents—” The few 8X10 glossy stills pasted on the windows were poor blowups, spotty and wrinkled; pictures of mailed cavalry and what looked like a good-sized battle.
«Впервые в Детройте.. массовые батальные сцены… только одна неделя… десять центов».
Несколько наклеенных на витрины, глянцевито блестевших, но мятых и испещренных белесыми точками фотографий — неудачно увеличенные кинокадры — запечатлели закованных в броню всадников и панораму какой-то грандиозной битвы.
Несколько наклеенных на витрины, глянцевито блестевших, но мятых и испещренных белесыми точками фотографий — неудачно увеличенные кинокадры — запечатлели закованных в броню всадников и панораму какой-то грандиозной битвы.
All for ten cents.
И все это за десять центов.
Right down my alley.
Как раз мне по карману.
Maybe it’s lucky that history was my major in school.
Luck it must have been, certainly not cleverness, that made me pay a dime for a seat in an undertaker’s rickety folding chair imbedded solidly—although the only other customers were a half-dozen Sons of the Order of Tortilla—in a cast of second-hand garlic.
Luck it must have been, certainly not cleverness, that made me pay a dime for a seat in an undertaker’s rickety folding chair imbedded solidly—although the only other customers were a half-dozen Sons of the Order of Tortilla—in a cast of second-hand garlic.
Вероятно, мне повезло, что моим любимым предметом в школе была история: так или иначе, не хитрый расчет, а счастливая случайность побудила меня уплатить десять центов за место на шатком складном стуле, для устойчивости привинченном к полу кинозала.
Кроме меня, единственными посетителями были шесть или семь любителей мексиканской кухни, насквозь пропахшие чесноком.
Кроме меня, единственными посетителями были шесть или семь любителей мексиканской кухни, насквозь пропахшие чесноком.
I sat near the door.
A couple of hundred watt bulbs dangling naked from the ceiling gave enough light for me to look around.
A couple of hundred watt bulbs dangling naked from the ceiling gave enough light for me to look around.
Я занял место поближе к выходу.
Дветри стосвечовые лампы без абажуров, свисавшие с голого потолка, давали достаточно света, чтобы осмотреть кинозал.
Дветри стосвечовые лампы без абажуров, свисавшие с голого потолка, давали достаточно света, чтобы осмотреть кинозал.
In front of me, in the rear of the store, was the screen, what looked like a white-painted sheet of beaverboard, and when over my shoulder I saw the battered sixteen millimeter projector I began to think that even a dime was no bargain.
Прямо передо мной находился экран, сделанный из выкрашенного белой краской картона, а когда, оглянувшись через плечо, я увидел старый обшарпанный шестнадцатимиллиметровый проектор, то подумал, что явно переплатил, выложив десять центов.
Still, I had forty minutes to wait.
Однако до следующего автобуса еще добрых сорок минут.
Everyone was smoking.
Все курили.
I lit a cigarette and the discouraged Mexican who had taken my dime locked the door and turned off the lights, after giving me a long, questioning look.
Я тоже достал сигарету.
Унылый мексиканец, которому я отдал десять центов, запер дверь и, окинув меня долгим, пытливым взглядом, выключил свет.
Унылый мексиканец, которому я отдал десять центов, запер дверь и, окинув меня долгим, пытливым взглядом, выключил свет.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь