Римский экспресс. Артур Гриффитс - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Римский экспресс".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2755 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 2 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
No blind was down; indeed, the one narrow window was open, wide; and the whole of the interior of the compartment was plainly visible, all and everything in it.
Шторки на окнах опущены не были, более того, одно узкое окно было открыто нараспашку, что позволяло в подробностях рассмотреть купе и все, что в нем находилось.
The occupant lay on his bed motionless.
Пассажир лежал неподвижно на кровати.
Sound asleep?
Быть может, он так крепко спал, что не услышал, как его звал проводник?
No, not merely asleep—the twisted unnatural lie of the limbs, the contorted legs, the one arm drooping listlessly but stiffly over the side of the berth, told of a deeper, more eternal sleep.
Нет, он не просто спал.
Неестественное положение конечностей, сведенные ноги, рука, безвольно, но закоченело свисающая с кровати, – все это указывало на более глубокий, вечный сон.
Неестественное положение конечностей, сведенные ноги, рука, безвольно, но закоченело свисающая с кровати, – все это указывало на более глубокий, вечный сон.
The man was dead.
Человек был мертв.
Dead—and not from natural causes.
И умер он не естественной смертью.
One glance at the blood-stained bedclothes, one look at the gaping wound in the breast, at the battered, mangled face, told the terrible story.
Одного взгляда на запятнанную кровью постель, на зияющую на груди рану, на избитое, искаженное лицо было достаточно, чтобы открылась ужасающая истина.
It was murder! murder most foul!
Произошло убийство!
Убийство самого отвратительного характера.
Убийство самого отвратительного характера.
The victim had been stabbed to the heart.
Жертву убили ударом ножа в сердце.
With a wild, affrighted, cry the porter rushed out of the compartment, and to the eager questioning of all who crowded round him, he could only mutter in confused and trembling accents:
С безумным, испуганным криком проводник выскочил из купе, и на взволнованные вопросы тех, кто оказался рядом с ним, смог лишь пролепетать срывающимся голосом:
"There! there! in there!"
– Там!
Там!
В купе.
Там!
В купе.
Thus the fact of the murder became known to every one by personal inspection, for every one (even the lady had appeared for just a moment) had looked in where the body lay.
Таким образом, факт убийства стал известен всем после личного осмотра, ибо все (даже единственная женщина появилась на секунду) заглянули туда, где лежало тело.
The compartment was filled for some ten minutes or more by an excited, gesticulating, polyglot mob of half a dozen, all talking at once in French, English, and Italian.
Минут на десять или больше купе наполнилось возбужденной, жестикулирующей многоязычной толпой в полдюжины человек, одновременно разговаривающих на французском, английском и итальянском.
The first attempt to restore order was made by a tall man, middle-aged, but erect in his bearing, with bright eyes and alert manner, who took the porter aside, and said sharply in good French, but with a strong English accent:
Первую попытку восстановить порядок предпринял высокий, статный мужчина средних лет с яркими глазами и резкими движениями, который отвел проводника в сторону и на хорошем, но с сильным английским акцентом, французском с напором произнес:
"Here! it's your business to do something.
– Послушайте, вы обязаны что-то сделать.
No one has any right to be in that compartment now.
Никто не имеет права находиться сейчас в этом купе.
There may be reasons—traces—things to remove; never mind what.
But get them all out.
But get them all out.
Здесь могут быть следы… или улики… Ладно, не обращайте внимания, просто выведите отсюда людей.
Be sharp about it; and lock the door.
Будьте построже.
Remember you will be held responsible to justice."
Помните, вы будете отвечать перед законом.
The porter shuddered, so did many of the passengers who had overheard the Englishman's last words.
Проводника передернуло, как и многих пассажиров, которые услышали последние слова англичанина.
Justice!
Закон!
It is not to be trifled with anywhere, least of all in France, where the uncomfortable superstition prevails that every one who can be reasonably suspected of a crime is held to be guilty of that crime until his innocence is clearly proved.
Играть с ним не стоит нигде, а тем более во Франции, где господствует опасное убеждение, что каждый, кого можно более-менее обоснованно заподозрить в совершении преступления, считается виновным до тех пор, пока не будет доказано обратное.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь