Сестра Керри. Теодор Драйзер - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Сестра Керри".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 2 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Half the undoing of the unsophisticated and natural mind is accomplished by forces wholly superhuman.
Моральному распаду бесхитростной, наивной души способствуют главным образом силы, неподвластные человеку.
A blare of sound, a roar of life, a vast array of human hives, appeal to the astonished senses in equivocal terms.
Море оглушающих звуков, бурное кипение жизни, гигантское скопление человеческих ульев — все это смутно влечет к себе ошеломленные чувства.
Without a counsellor at hand to whisper cautious interpretations, what falsehoods may not these things breathe into the unguarded ear!
Какой только лжи не нашепчет город на ушко неискушенному существу, если не случится рядом советчика, который сумеет вовремя предостеречь.
Unrecognised for what they are, their beauty, like music, too often relaxes, then weakens, then perverts the simpler human perceptions.
И ложь эта, пока не раскрытая, обольстительна, — зачастую она незаметно, как музыка, сначала размягчает, потом делает слабым, потом развращает неокрепшее человеческое сознание.
Caroline, or Sister Carrie, as she had been half affectionately termed by the family, was possessed of a mind rudimentary in its power of observation and analysis.
Каролина, или сестра Керри, как ее с оттенком ласковости называли в семье, обладала умом, в котором были еще совершенно не развиты способности к наблюдениям и анализу.
Self-interest with her was high, but not strong.
It was, nevertheless, her guiding characteristic.
It was, nevertheless, her guiding characteristic.
Она была поглощена собой, и этот эгоизм, хотя и не слишком явный, был тем не менее основной чертой ее характера.
Warm with the fancies of youth, pretty with the insipid prettiness of the formative period, possessed of a figure promising eventual shapeliness and an eye alight with certain native intelligence, she was a fair example of the middle American class — two generations removed from the emigrant.
Она была мила пресноватой миловидностью переходного возраста, сложение ее обещало в будущем приятную округлость форм, а глаза светились природной сметливостью, к тому же она была полна пылких мечтаний юности, — словом, перед нами прекрасный образец американки среднего класса, которую лишь два поколения отделяют от прадедов — эмигрантов из Европы.
Books were beyond her interest — knowledge a sealed book.
Чтение ничуть не увлекало Керри — мир знаний был для нее за семью замками.
In the intuitive graces she was still crude.
Она пока совсем еще не знала, что такое интуитивное кокетство.
She could scarcely toss her head gracefully.
Her hands were almost ineffectual.
The feet, though small, were set flatly.
Her hands were almost ineffectual.
The feet, though small, were set flatly.
Она не умела игриво откидывать назад головку, часто не знала, куда девать руки, и хоть ножки у нее были маленькие, ступала она тяжело.
And yet she was interested in her charms, quick to understand the keener pleasures of life, ambitious to gain in material things.
Однако ей хотелось пленять, она быстро усваивала, в чем заключаются радости жизни, и стремилась к материальным благам.
A half-equipped little knight she was, venturing to reconnoitre the mysterious city and dreaming wild dreams of some vague, far-off supremacy, which should make it prey and subject — the proper penitent, grovelling at a woman’s slipper.
Сестра Керри была плохо вооруженным маленьким рыцарем, который отважно ринулся на огромный, загадочный город, чтобы попытать счастья, лелея безумную мечту о неясной, далекой победе, когда этот город — добыча и раб завоевателя — будет лежать распростертый под женской туфелькой.
“That,” said a voice in her ear, “is one of the prettiest little resorts in Wisconsin.”
— Это, — проговорил над ее ухом чей-то голос, — один из красивейших маленьких курортов штата Висконсин.
“Is it?” she answered nervously.
— Вот как? — чуть нервно отозвалась Керри.
The train was just pulling out of Waukesha.
Поезд уже миновал станцию Вокиша.
For some time she had been conscious of a man behind.
She felt him observing her mass of hair.
She felt him observing her mass of hair.
Керри еще раньше заметила, что позади сидит какой-то мужчина, и чувствовала, что он смотрит на ее пышные волосы.
He had been fidgetting, and with natural intuition she felt a certain interest growing in that quarter.
Он не мог спокойно сидеть на месте, и Керри инстинктивно догадывалась, что она вызывает в нем интерес.
Her maidenly reserve, and a certain sense of what was conventional under the circumstances, called her to forestall and deny this familiarity, but the daring and magnetism of the individual, born of past experiences and triumphs, prevailed.
She answered.
She answered.
Девичья скромность и чувство приличия подсказывали ей, что нельзя допускать с его стороны ни малейшей фамильярности и следует держать его на расстоянии, но смелость и притягательная сила ее соседа, выработанные богатым опытом и прошлыми успехами, взяли верх, и Керри откликнулась.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
основано на 3 оценках:
5 из 5
1