Солдат всегда солдат. Форд Мэдокс Форд - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Солдат всегда солдат".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 2 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
When we all first met, Captain Ashburnham, home on sick leave from an India to which he was never to return, was thirty-three; Mrs Ashburnham Leonora—was thirty-one.
Когда мы все вместе сошлись, капитану Эшбернаму было тридцать три — он только что приехал домой в отпуск по болезни из Индии, и больше туда не возвратился.
Миссис Эшбернам — ее звали Леонора — был тридцать один год.
Миссис Эшбернам — ее звали Леонора — был тридцать один год.
I was thirty-six and poor Florence thirty.
Мне исполнилось тридцать шесть, а бедной Флоренс — тридцать.
Thus today Florence would have been thirty-nine and Captain Ashburnham forty-two; whereas I am forty-five and Leonora forty.
Да, сейчас Флоренс было бы уже тридцать девять, а капитану Эшбернаму сорок два.
Мне самому сорок пять, а Леоноре — сорок.
Мне самому сорок пять, а Леоноре — сорок.
You will perceive, therefore, that our friendship has been a young-middle-aged affair, since we were all of us of quite quiet dispositions, the Ashburnhams being more particularly what in England it is the custom to call "quite good people".
Как видите, дружба наша пришлась на межсезонье, — молодость прошла, нам всем было за тридцать.
Как говорится, мы все перебесились, особенно Эшбернамы — те вообще казались воплощением чисто английской «добропорядочности».
Как говорится, мы все перебесились, особенно Эшбернамы — те вообще казались воплощением чисто английской «добропорядочности».
They were descended, as you will probably expect, from the Ashburnham who accompanied Charles I to the scaffold, and, as you must also expect with this class of English people, you would never have noticed it.
Возможно, вы уже догадались, что они происходили из рода того самого Эшбернама, который когда-то помогал Карлу I взойти на эшафот, только сами они этого никогда б не дали вам понять, — таковы уж нравы этого круга англичан.
Mrs Ashburnham was a Powys; Florence was a Hurlbird of Stamford, Connecticut, where, as you know, they are more old-fashioned than even the inhabitants of Cranford, England, could have been.
У миссис Эшбернам девичья фамилия Поуиз, а у Флоренс — Хелбёрд: Флоренс была родом из Стэмфорда, штат Коннектикут, — может быть, вы знаете, что люди там еще более старорежимные, чем жители Крэнфорда в старой доброй Англии.
I myself am a Dowell of Philadelphia, Pa., where, it is historically true, there are more old English families than you would find in any six English counties taken together.
Сам я из Филадельфии, штат Пенсильвания, — моя фамилия Дауэлл, — а в Филадельфии, да будет вам известно, проживает больше старинных английских семейств, чем в любой дюжине английских графств, вместе взятых.
Это чистейшая историческая правда.
Это чистейшая историческая правда.
I carry about with me, indeed—as if it were the only thing that invisibly anchored me to any spot upon the globe—the title deeds of my farm, which once covered several blocks between Chestnut and Walnut Streets.
Таскаю же я с собой повсюду свидетельство, подтверждающее мое право собственности на ферму, которая когда-то располагалась между Чеснат и Уолнат-стрит, занимая площадь в несколько жилых кварталов.
Иногда я даже думаю, уж не оно ли привязывает меня невидимой нитью к чему-то дорогому на земле?
Иногда я даже думаю, уж не оно ли привязывает меня невидимой нитью к чему-то дорогому на земле?
These title deeds are of wampum, the grant of an Indian chief to the first Dowell, who left Farnham in Surrey in company with William Penn.
Florence's people, as is so often the case with the inhabitants of Connecticut, came from the neighbourhood of Fordingbridge, where the Ashburnhams' place is.
Florence's people, as is so often the case with the inhabitants of Connecticut, came from the neighbourhood of Fordingbridge, where the Ashburnhams' place is.
На самом деле эта «дарственная» — ожерелье из раковин, которое индейский вождь вручил моему далекому предку, первому Дауэллу, прибывшему вместе с Уильямом Пенном в Америку из родного Фарнема, что в графстве Сарри.
Это мои «исторические» корни.
А семья Флоренс — типичный случай для жителей Коннектикута — происходит из окрестностей Фордингбриджа, где у Эшбернамов их родовое гнездо.
Это мои «исторические» корни.
А семья Флоренс — типичный случай для жителей Коннектикута — происходит из окрестностей Фордингбриджа, где у Эшбернамов их родовое гнездо.
From there, at this moment, I am actually writing.
Здесь я и пишу.
You may well ask why I write.
And yet my reasons are quite many.
And yet my reasons are quite many.
Если вам интересно знать, зачем я это делаю, я отвечу: у меня на то несколько причин.
For it is not unusual in human beings who have witnessed the sack of a city or the falling to pieces of a people to desire to set down what they have witnessed for the benefit of unknown heirs or of generations infinitely remote; or, if you please, just to get the sight out of their heads.
Людям, оказавшимся свидетелями осады города или исчезновения целого народа, свойственно желание записать то, что они видели своими глазами, на благо неведомых потомков или будущих поколений.
Избавиться, если угодно, от наваждения — как говорится, с глаз долой, из сердца вон.
Избавиться, если угодно, от наваждения — как говорится, с глаз долой, из сердца вон.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь