5#

Тьма, — и больше ничего. - параллельный перевод

Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Тьма, — и больше ничего". Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь. Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.

страница 2 из 3  ←предыдущая следующая→ ...

Henry was caught in the middle, yet tended more to my side; he favored his mother in looks but me in his love for the land.
Генри оказался между двух огней, однако все больше склонялся на мою сторону.
Внешне он многое унаследовал от матери, но землю любил не меньше меня.
He was a biddable lad with none of his mother’s arrogance.
Этому послушному мальчику не передалась наглость его матери.
Again and again he told her that he had no desire to live in Omaha or any city, and would go only if she and I came to an agreement, which we never could.
Снова и снова он говорил ей, что не хочет жить ни в Омахе, ни в любом другом большом городе и уедет отсюда, если только она и я договоримся, а такого просто быть не могло.
I thought of going to Law, feeling sure that, as the Husband in the matter, any court in the land would uphold my right to decide the use and purpose of that land.
Я подумывал над тем, чтобы обратиться к закону, уверенный, что любой суд этой страны подтвердит мое право — право мужа, — как и для чего использовать землю.
Yet something held me back. ’Twas not fear of the neighbors’ chatter, I had no care for country gossip; ’twas something else.
Однако что-то меня удерживало.
Не страх перед соседскими пересудами, плевать я хотел на деревенские сплетни, а что-то еще.
I had come to hate her, you see.
I had come to wish her dead, and that was what held me back.
Я начал ее ненавидеть, начал желать ей смерти, и именно это удерживало меня.
I believe that there is another man inside of every man, a stranger, a Conniving Man.
Я верю, что в каждом живет кто-то другой.
Коварный Человек, незнакомец.
And I believe that by March of 1922, when the Hemingford County skies were white and every field was a snow-scrimmed mudsuck, the Conniving Man inside Farmer Wilfred James had already passed judgment on my wife and decided her fate. ’Twas justice of the black-cap variety, too.
И я уверен, что к марту 1922 года, когда небо над округом Хемингфорд затягивали облака, а поля превратились в грязное месиво, местами тронутое снегом, Коварный Человек, живущий в фермере Уилфреде Джеймсе, уже вынес приговор моей жене и определился с ее судьбой.
Это тоже правосудие, пусть оно и отличается от того, что вершат люди в черных мантиях.
The Bible says that an ungrateful child is like a serpent’s tooth, but a nagging and ungrateful Wife is ever so much sharper than that.
В Библии сказано, что неблагодарный ребенок — змеиный зуб, но вечно недовольная и неблагодарная жена острее этого зуба.
I am not a monster; I tried to save her from the Conniving Man.
Я не чудовище.
Я пытался спасти ее от Коварного Человека.
I told her that if we could not agree, she should go to her mother’s in Lincoln, which is sixty miles west—a good distance for a separation which is not quite a divorce yet signifies a dissolving of the marital corporation.
Повторял ей: если мы не договоримся, поезжай к своей матери в Линкольн, в шестидесяти милях к западу.
Подходящее расстояние, когда хочешь жить раздельно, еще не в разводе, но когда в сосуде семейной жизни уже появились трещины.
“And leave you my father’s land, I suppose?” she asked, and tossed her head.
— И оставить тебе землю моего отца, как я понимаю? — спрашивала она, вскидывая голову.
How I had come to hate that pert head-toss, so like that of an ill-trained pony, and the little sniff which always accompanied it.
Как же я стал ненавидеть это дерзкое движение, свойственное плохо выдрессированным пони, и фырканье, его сопровождавшее.

Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь

скачать в HTML/PDF
share