Уловка-22. Джозеф Хеллер - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Уловка-22".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 2 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
After he had made up his mind to spend the rest of the war in the hospital, Yossarian wrote letters to everyone he knew saying that he was in the hospital but never mentioning why.
Решив потянуть так время до конца войны, Йоссариан написал всем знакомым, что находится в госпитале, не уточняя, однако, почему именно.
One day he had a better idea.
А потом ему пришла в голову еще более удачная мысль.
To everyone he knew he wrote that he was going on a very dangerous mission.
Он оповестил всех знакомых, что его посылают на особо опасное задание.
‘They asked for volunteers.
«Требовались добровольцы.
It’s very dangerous, but someone has to do it.
Дело рискованное, но кому-то ведь надо идти и на рискованные дела.
I’ll write you the instant I get back.’
Как только вернусь — черкану».
And he had not written anyone since.
И с тех пор никому не написал ни строчки.
All the officer patients in the ward were forced to censor letters written by all the enlisted-men patients, who were kept in residence in wards of their own.
Всех офицеров из палаты Йоссариана заставляли цензуровать письма больных из рядового и сержантского состава, которые лежали в отведенных для нижних чинов палатах.
It was a monotonous job, and Yossarian was disappointed to learn that the lives of enlisted men were only slightly more interesting than the lives of officers.
Это было нудное занятие, и Йоссариан, читая письма, с разочарованием убедился, что жизнь рядовых и сержантов лишь немногим интереснее жизни офицеров.
After the first day he had no curiosity at all.
To break the monotony he invented games.
To break the monotony he invented games.
Уже на второй день он утратил всякий интерес к солдатским письмам, но, чтобы работа не казалась слишком скучной, он изобретал для себя всякие забавы.
Death to all modifiers, he declared one day, and out of every letter that passed through his hands went every adverb and every adjective.
«Смерть определениям!» — объявил он однажды и начал вычеркивать из каждого письма, проходившего через его руки, все наречия и прилагательные.
The next day he made war on articles.
Назавтра Йоссариан объявил войну артиклям.
He reached a much higher plane of creativity the following day when he blacked out everything in the letters but a, an and the.
Но особую изобретательность он проявил на следующий день, вымарав в письмах все, кроме определенных и неопределенных артиклей.
That erected more dynamic intralinear tensions, he felt, and in just about every case left a message far more universal.
С его точки зрения, стиль после такой операции становился более энергичным и письма обретали более широкий смысл.
Soon he was proscribing parts of salutations and signatures and leaving the text untouched.
Вскоре он начал сражаться с обращениями и подписями, а текст письма оставлял нетронутым.
One time he blacked out all but the salutation
Однажды он вымарал все, кроме обращения
‘Dear Mary’ from a letter, and at the bottom he wrote,
«Дорогая Мари», а внизу приписал:
‘I yearn for you tragically.
«Тоскую по тебе ужасно!
R.
O.
Shipman, Chaplain, U.S.
Army.’
O.
Shipman, Chaplain, U.S.
Army.’
А.Т.Тэппман, капеллан армии Соединенных Штатов».
R.O.
Shipman was the group chaplain’s name.
Shipman was the group chaplain’s name.
А.Т.Тэппман был капелланом их авиаполка.
When he had exhausted all possibilities in the letters, he began attacking the names and addresses on the envelopes, obliterating whole homes and streets, annihilating entire metropolises with careless flicks of his wrist as though he were God.
Когда фантазия Йоссариана истощилась, все возможности поиздеваться над письмами были исчерпаны, он начал атаковать фамилии и адреса на конвертах.
Он отправлял в небытие дома и улицы и, словно господь бог, небрежным мановением руки стирал с лица земли целые столицы.
Он отправлял в небытие дома и улицы и, словно господь бог, небрежным мановением руки стирал с лица земли целые столицы.
Catch-22 required that each censored letter bear the censoring officer’s name.
Инструкция требовала, чтобы на каждом проверенном письме значилась фамилия цензора.
Most letters he didn’t read at all.
On those he didn’t read at all he wrote his own name.
On those he didn’t read at all he wrote his own name.
Большинство писем Йоссариан не читал вообще и спокойно подписывал их своей фамилией.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
основано на 6 оценках:
5 из 5
1