Слово "pillory". Англо-русский словарь Мюллера

Примеры использования

1. There would be mention of the bishops in their lawn sleeves, the judges in their ermine robes, the pillory, the stocks, the treadmill, the cat-o'-nine tails, the Lord Mayor's Banquet, and the practice of kissing the Pope's toe.
   Будут епископы с батистовыми рукавами, судьи в мантиях, отороченных горностаев, позорный столб, колодки, топчак, девятихвостая плеть, банкет у лорд-мэра, обычай целовать туфлю у папы.
   1984. Скотный Двор. Джордж Оруэлл, стр. 70
2. As far as the men were concerned, Ptitsyn, for instance, was friends with Rogozhin; Ferdyshchenko was like a fish in water; Ganechka had not yet come to his senses, but felt vaguely yet irresistibly the feverish need to stand in this pillory to the end; the old schoolteacher, who had little grasp of what was going on, all but wept and literally trembled with fear, noticing some sort of extraordinary alarm around him and in Nastasya Filippovna, whom he doted on like a granddaughter; but he would sooner have died than abandon her at such a moment.
   Что же касается мужчин, то Птицын, например, был приятель с Рогожиным, Фердыщенко был как рыба в воде; Ганечка все еще в себя придти не мог, но хоть смутно, а неудержимо сам ощущал горячечную потребность достоять до конца у своего позорного столба; старичек-учитель, мало понимавший в чем дело, чуть не плакал и буквально дрожал от страха, заметив какую-то необыкновенную тревогу кругом и в Настасье Филипповне, которую обожал, как свою внучку; но он скорее бы умер, чем ее в такую минуту покинул.
   Идиот. Федор Михайлович Достоевский, стр. 186
3. It was famous, too, for the pillory, a wise old institution, that inflicted a punishment of which no one could foresee the extent; also, for the whipping-post, another dear old institution, very humanising and softening to behold in action; also, for extensive transactions in blood-money, another fragment of ancestral wisdom, systematically leading to the most frightful mercenary crimes that could be committed under Heaven.
   Олд-Бейли славился еще своим позорным столбом, старинным прочным установлением, подвергавшим людей такой каре, последствий коей нельзя было даже и предвидеть; был там еще и другой столб — для бичевания, такое же доброе старое установление, весьма способствующее смягчению нравов и облагораживающее зрителей; а еще славился Олд-Бейли лихоимством, поклепами и доносами, добротными исконными навыками, свидетельствующими о мудрости предков и неизбежно толкающими на самые неслыханные преступления, на какие способна корысть.
   Повесть о двух городах. Чарльз Диккенс, стр. 56