Доводы рассудка. Джейн Остин - параллельный перевод
Изучайте английский язык с помощью параллельного текста книги "Доводы рассудка".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Аналог метода Ильи Франка по изучению английского языка.
Всего 827 книг и 2706 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 3 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
That Lady Russell, of steady age and character, and extremely well provided for, should have no thought of a second marriage, needs no apology to the public, which is rather apt to be unreasonably discontented when a woman does marry again, than when she does not; but Sir Walter's continuing in singleness requires explanation.
То, что леди Рассел, при ее степенных летах и характере, и к тому же со средствами, не спешила связать себя новыми узами, не нуждается в оправданиях перед публикой, ибо женщина почему-то вызывает ее недовольство не тогда, когда воздерживается от повторного брака, а совершенно даже напротив.
Be it known then, that Sir Walter, like a good father, (having met with one or two private disappointments in very unreasonable applications), prided himself on remaining single for his dear daughters' sake.
Упорное же вдовство сэра Уолтера, кажется, потребует объяснений.
Да будет, однако, известно, что сэр Уолтер, преданный отец (после нескольких тайных разочарований, связанных с весьма необдуманными ходатайствами), гордился тем, что не женится ради милых своих дочерей.
Да будет, однако, известно, что сэр Уолтер, преданный отец (после нескольких тайных разочарований, связанных с весьма необдуманными ходатайствами), гордился тем, что не женится ради милых своих дочерей.
For one daughter, his eldest, he would really have given up any thing, which he had not been very much tempted to do.
Ради одной дочери, самой старшей, он и в самом деле готов был отказаться положительно от всего, чего только самому бы ему не очень хотелось.
Elizabeth had succeeded, at sixteen, to all that was possible, of her mother's rights and consequence; and being very handsome, and very like himself, her influence had always been great, and they had gone on together most happily.
В шестнадцать лет Элизабет наследовала, сколько возможно, все права и влияние своей матери; а коль скоро была она хороша собой и вся в него, то он всегда к ней и прислушивался и они жили душа в душу.
His two other children were of very inferior value.
Двух других дочерей он куда менее жаловал.
Mary had acquired a little artificial importance, by becoming Mrs Charles Musgrove; but Anne, with an elegance of mind and sweetness of character, which must have placed her high with any people of real understanding, was nobody with either father or sister; her word had no weight, her convenience was always to give way- she was only Anne.
Мэри, правда, еще приобрела некоторый вес, сделавшись миссис Мазгроув; но Энн, которая прелестью ума и тонким складом души легко бы завоевала самое глубокое уважение судей понимающих, в глазах отца и сестрицы была совершенное ничто.
Ее сужденья не спрашивали, с ее желаньем не считались — она была всего-навсего Энн — и только.
Ее сужденья не спрашивали, с ее желаньем не считались — она была всего-навсего Энн — и только.
To Lady Russell, indeed, she was a most dear and highly valued god-daughter, favourite, and friend.
Зато для леди Рассел она была самой дорогой крестницей, любимицей и другом.
Lady Russell loved them all; but it was only in Anne that she could fancy the mother to revive again.
Леди Рассел любила всех сестер; но только в Энн видела она словно ожившие черты покойной матери.
A few years before, Anne Elliot had been a very pretty girl, but her bloom had vanished early; and as even in its height, her father had found little to admire in her, (so totally different were her delicate features and mild dark eyes from his own), there could be nothing in them, now that she was faded and thin, to excite his esteem.
Всего несколько лет назад Энн Эллиот была прехорошенькая, но красота ее рано поблекла; и если даже в ее зените отец находил в дочери мало привлекательного (столь несхожи были ее милые черты и кроткие темные глаза с его собственными), то теперь, когда она сделалась худая и бледная, он и вовсе ставил ее ни во что.
He had never indulged much hope, he had now none, of ever reading her name in any other page of his favourite work.
Он и прежде не очень рассчитывал, а теперь потерял и последнюю надежду когда-нибудь прочесть ее имя на другой странице любимого сочинения.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...