Альбом. Мэри Робертс Райнхарт - параллельный перевод
Изучайте английский язык с помощью параллельного текста книги "Альбом".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Аналог метода Ильи Франка по изучению английского языка.
Всего 827 книг и 2706 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
Последние добавленные на изучение слова (изучено 33 для этой книги)
Последние добавленные на изучение слова (изучено 33 для этой книги)
страница 1 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Mary Roberts Rinehart
Мери Робертс Райнхарт
The Album
Альбом
Chapter I
ГЛАВА ПЕРВАЯ
WE HAD LIVED TOGETHER so long, the five families in Crescent Place, that it never occurred to any of us that in our own way we were rather unique.
Мы так долго жили вместе, пять семей из поселка, носившего название Полумесяц, что никому из нас никогда не приходило в голову, что мы единственные в своем роде.
Certainly the older people among us did not realize it; and I myself was rather shocked when Helen Wellington, after she married Jim and came there to live, observed that we all looked as though we had walked out of an album of the nineties.
Мы не понимали этого, и я была просто шокирована, когда Хелен Веллингтон, выйдя замуж за Джима и приехав в нам жить, заметила, что все мы выглядим так, как будто только что вышли из старинного альбома фотографий.
“Including that iron clamp the photographers used to use to hold the hands steady,” she said.
“You’re a stiff-necked lot, if ever I saw any.”
“You’re a stiff-necked lot, if ever I saw any.”
— Вместе с железными подпорками, которые фотографы раньше использовали для того, чтобы те, кто снимается, держали головы прямо, — добавила она, — вы все несгибаемые.
I dare say she was right.
Нужно сказать, что она была права.
Not long ago I was looking over the old red plush album which played such an important part in solving the crimes of which I am about to tell, and I found something or other of most of us there, especially of the women: Mrs. Talbot’s faint mustache, Miss Lydia’s spit curls, Emily Lancaster’s enormous pompadour, Mother’s pinned-on braids and Mrs. Dalton’s square-cut Lillie Langtry bangs.
Совсем недавно я рассматривала старый альбом в красном плюшевом переплете, сыгравший такую важную роль в раскрытии преступлений, о которых я собираюсь рассказать, и нашла там фотографии почти всех нас, подтверждающие ее слова.
Особенно это касается женщин: миссис Тэлбот с чуть видимыми усиками на верхней губе, мисс Лидии с ее аккуратными завитушками, Эмили Ланкастер с прической в стиле «помпадур», с моей мамы с тщательно уложенной косой на макушке, и миссис Дэлтон с челкой на лбу.
Особенно это касается женщин: миссис Тэлбот с чуть видимыми усиками на верхней губе, мисс Лидии с ее аккуратными завитушками, Эмили Ланкастер с прической в стиле «помпадур», с моей мамы с тщательно уложенной косой на макушке, и миссис Дэлтон с челкой на лбу.
Even the hats were not unlike the ones which most of the Crescent still wears; those substantial hats, pinned high on their wearers’ heads, by which at St. Mark’s on a Sunday morning it was as easy to pick out our pews as to discover a palm oasis in a desert.
И даже шляпы на этих фотографиях мало отличаются от тех, которые и сейчас носят жители Полумесяца.
Это плотно приколотые к волосам, солидные шляпы, по которым в воскресенье в церкви Святого Марка так же легко заметить наши скамьи, как оазис в пустыне.
Это плотно приколотые к волосам, солидные шляпы, по которым в воскресенье в церкви Святого Марка так же легко заметить наши скамьи, как оазис в пустыне.
Just how unique we were, however, none of us, including Helen Wellington herself, probably realized until after our first murder.
Однако никто, даже Хелен Веллингтон, не понимал, насколько мы были единственными в своем роде, пока не было совершено первое убийство.
Then, what with police and newspaper men digging about our intermingled roots, it began to dawn on me that we were indeed a strange and perhaps not very healthy human garden.
Только тогда, когда появились полицейские и журналисты, которые стали копаться в наших корнях, я начала понимать, что мы действительно были очень странными и, возможно, не совсем здоровыми людьми.
Long ago Crescent Place was merely a collection of fine old semi-country houses, each set in its own grounds, and all roughly connected by a semicircular dirt road.
Очень давно Полумесяц представлял собой группу прекрасных старых пригородных домов с большими участками, которые были связаны между собой полукруглой дорожкой.
Then the city grew in that direction, the dirt road was paved, and to protect themselves the owners built a gate at the entrance and marked it “private.”
Потом город разросся, дорожку покрыли асфальтом, а хозяева домов у начала дороги построили ворота и повесили на них табличку
«Частная собственность».
«Частная собственность».
The gate was never closed, of course; it was a gesture of dignified privacy and nothing more.
Ворота, конечно, никогда не закрывались.
Это был своего рода жест, показывающий, что владельцы домов этого квартала обладают чувством собственного достоинства, присущим собственникам.
Это был своего рода жест, показывающий, что владельцы домов этого квартала обладают чувством собственного достоинства, присущим собственникам.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...