Американский стиль. Рекс Стаут - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Американский стиль".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2755 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
Последние добавленные на изучение слова (изучено 34 для этой книги)
Последние добавленные на изучение слова (изучено 34 для этой книги)
- implication - 20 октября
- wager - 19 октября
- distress - 19 октября
- grunt - 19 октября
- behold - 17 октября
- correction - 17 октября
- misfortune - 17 октября
- fame - 17 октября
- negative - 14 октября
- last - 14 октября
- indiscretion - 14 октября
- contemptuously - 14 октября
страница 1 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Rex Stout
Рекс Стаут
Méthode Américaine
Американский стиль
PIERRE DUMIAN SAT AT A TABLE in the Café Sigognac, sipping a glass of vichy and reading an article in L’Avenir.
Пьер Дюмиан сидел за столиком в кафе
"Сигоньяк", потягивал из бокала виши и читал статью в
"Авенир".
"Сигоньяк", потягивал из бокала виши и читал статью в
"Авенир".
From time to time he gave an impatient grunt, which occasionally reached an audible ejaculation as his eye met a phrase particularly displeasing.
Время от времени он возмущенно покряхтывал, а когда ему попадался особенно неприятный пассаж, фыркал и издавал гневные восклицания.
Finally he tossed the paper onto the chair at his side and, placing his elbows on the table and his chin in his hands, gazed steadily at his empty glass with an air of deep disgust.
В конце концов он отшвырнул газету на соседний стул, водрузил локти на стол, упер подбородок в ладони и совершенно трезвым взглядом уставился на опустевший бокал, всем своим видом выражая глубочайшее отвращение.
Pierre never felt very well in the morning.
Пьер никогда не чувствовал себя хорошо по утрам.
True to his calling, he was always more or less uneasy in the sunlight; besides, one must pay for one’s indiscretions.
По роду занятий ему частенько приходилось испытывать днем некоторые неудобства из-за того, что он натворил вечером, - ведь за опрометчивые поступки всегда приходится расплачиваться.
But on this particular morning he was more than uncomfortable: he was in genuine distress.
Но в то утро Пьеру было особенно неуютно - он неподдельно страдал, размышляя над обрушившимся на него несчастьем.
He was pondering over a real misfortune.
Истинное невезение.
What an ass he had been!
Надо же было так свалять дурака!
Surely he had been insane.
Nothing less could account for it.
Nothing less could account for it.
Не иначе как бес попутал - в здравом уме такое не напишешь.
He cast a glance at the newspaper, extended his hand toward it, then nervously resumed his former position.
Он покосился на газету, протянул было руку, но тотчас нервно отдернул ее и принял прежнее положение.
The thing was absurd—absolutely absurd.
Происшедшее казалось абсурдом - полным абсурдом.
How could it have been taken seriously?
Кто же знал, что эти бредни примут всерьез?
He would write an apology—a correction.
Он должен написать новую статью, принести в ней извинения...
But no, that was no longer possible.
Decidedly, he must see it through; there was his reputation.
Decidedly, he must see it through; there was his reputation.
Но нет, теперь это уже невозможно - на карту поставлена его репутация.
Well, for the future he would be careful—very careful.
He would be more than circumspect: he would be absolutely polite.
He would be more than circumspect: he would be absolutely polite.
Что ж, в будущем он станет осторожным, очень осторожным, он будет не просто осмотрительным - он будет стерильно тактичным и вежливым.
But—Bah!
Но...
Ба!
Ба!
What a horrible thought!
Что за чудовищная мысль!
Perhaps there would be no future?
Может, нет у него никакого будущего?
Perhaps this would be his last?
Может, это конец?
This was too much for Pierre’s excited nerves.
Для истрепанных нервов Пьера последний удар оказался чересчур болезненным.
He straightened himself in his chair, muttered an oath half-aloud, and called to a waiter for another glass of vichy.
Он выпрямился на стуле, выругался вполголоса и, подозвав официанта, заказал еще один бокал виши.
It was at this moment that he felt a hand on his shoulder and heard a voice at his side.
В этот самый момент на его плечо легла чья-то ладонь, а над ухом раздался мужской голос.
Turning, he beheld Bernstein, of Le Matin.
Обернувшись, Пьер узнал Бернштайна из
"Матэн".
"Матэн".
“Ah!
- Эй!
I congratulate you, my friend,” he was saying.
Мои поздравления, дружище! - осклабился тот.
Pierre was on his guard instantly.
Пьер мгновенно насторожился.
So the story had already gotten around!
Clearly, there was no way out of it.
Clearly, there was no way out of it.
Значит, новость уже облетела округу.
With an effort he forced an easy smile, glanced meaningly around the half-filled room, and with a gesture invited the newcomer to be seated.
Он с усилием выдавил приветливую улыбку, краем глаза оглядел полупустой зал и жестом пригласил журналиста присаживаться.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...