Жизнь и приключения Мартина Чезлвита. Чарльз Диккенс - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Жизнь и приключения Мартина Чезлвита".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
Последние добавленные на изучение слова (изучено 34 для этой книги)
Последние добавленные на изучение слова (изучено 34 для этой книги)
страница 1 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Charles Dickens
Чарльз Диккенс
Life And Adventures Of Martin Chuzzlewit
ЖИЗНЬ И ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАРТИНА ЧЕЗЛВИТА
PREFACE
Предисловие
What is exaggeration to one class of minds and perceptions, is plain truth to another.
Что кажется преувеличением одному разряду умов и мнений, то другим воспринимается как очевидная истина.
That which is commonly called a long-sight, perceives in a prospect innumerable features and bearings non-existent to a short-sighted person.
То, что обычно называют проницательностью, помогает различать множество характерных черт и деталей там, где человек близорукий не увидит ровно ничего.
I sometimes ask myself whether there may occasionally be a difference of this kind between some writers and some readers; whether it is always the writer who colours highly, or whether it is now and then the reader whose eye for colour is a little dull?
Я иногда задаю себе вопрос: уж не в этом ли разница между некоторыми писателями и некоторыми читателями?
Верно ли, что именно писатель берет слишком яркие краски, или же бывает и так, что глаз читателя плохо различает цвета?
Верно ли, что именно писатель берет слишком яркие краски, или же бывает и так, что глаз читателя плохо различает цвета?
On this head of exaggeration I have a positive experience, more curious than the speculation I have just set down.
Впрочем, по этому вопросу у меня имеются практические наблюдения, представляющие больше интереса, чем только что изложенная теория.
It is this: I have never touched a character precisely from the life, but some counterpart of that character has incredulously asked me:
А именно: мне ни разу не удавалось взять героя прямо из жизни, без того чтобы один из двойников этого героя не спросил меня недоверчиво:
“Now really, did I ever really, see one like it?”
«Нет, правда, неужели вы действительно видели такого, как он?»
All the Pecksniff family upon earth are quite agreed, I believe, that Mr Pecksniff is an exaggeration, and that no such character ever existed.
Думаю, что все отпрыски семейства Пексниф, обитающие на земле, совершенно согласны в том, что мистер Пексниф есть преувеличение, что такого лица никогда не существовало.
I will not offer any plea on his behalf to so powerful and genteel a body, but will make a remark on the character of Jonas Chuzzlewit.
Я не собираюсь спорить по этому поводу со столь могущественной и высокопоставленной кликой, скажу лишь несколько слов о характере Джонаса Чезлвита.
I conceive that the sordid coarseness and brutality of Jonas would be unnatural, if there had been nothing in his early education, and in the precept and example always before him, to engender and develop the vices that make him odious.
Я полагаю, что подлая грубость и жестокость Джонаса Чезлвита была бы неестественной, если бы в его воспитании с самого детства, в правилах и примерах, которыми он всегда руководился, не было всего того, что порождало и поощряло эти отвратительные пороки.
But, so born and so bred, admired for that which made him hateful, and justified from his cradle in cunning, treachery, and avarice; I claim him as the legitimate issue of the father upon whom those vices are seen to recoil.
Но при таком происхождении и воспитании, когда его с колыбели поощряли во всем, что отталкивает людей, когда его хитрость, вероломство и скупость превозносили и оправдывали, Джонас представляется мне законным потомком отца, на голову которого пали грехи сына.
And I submit that their recoil upon that old man, in his unhonoured age, is not a mere piece of poetical justice, but is the extreme exposition of a direct truth.
И я смею утверждать, что возмездие, постигшее старика в его позорной старости, есть не только акт поэтического правосудия, но и прямая правда, логически доведенная до конца.
I make this comment, and solicit the reader’s attention to it in his or her consideration of this tale, because nothing is more common in real life than a want of profitable reflection on the causes of many vices and crimes that awaken the general horror.
Я считаю нужным дать это пояснение в интересах читателя, который задумается над этой книгой, потому что в жизни мы часто не даем себе труда исследовать причины преступлений и пороков, обсуждаемых всеми.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...