Хмельная почва. Роберт Янг - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Хмельная почва".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 3 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
Why, she was even fatter now than she'd been when he left.
И теперь она стала еще толще, чем до его отъезда.
For the thousandth time he found himself wondering why wives had to get so fat—so fat sometimes that their husbands had to wheel them around in wife-barrows.
В тысячный раз он удивлялся дурацкой женской моде — толстеть, толстеть до такой степени, что некоторым мужьям приходится возить своих жен в специальных тележках.
Why couldn't they get up and move around once in a while instead of going in whole hog for every labor-saving device the hucksters put on the market?
Почему бы им время от времени не вставать и не двигаться?
Нет, им надо превращаться в настоящих свиней только потому, что в продажу поступает все больше разных приспособлений, облегчающих домашний труд.
Нет, им надо превращаться в настоящих свиней только потому, что в продажу поступает все больше разных приспособлений, облегчающих домашний труд.
Why did they have to eat, eat, eat, all the time?
И почему они все время что-то жуют, жуют и жуют без передышки?
The captain's face paled at the thought of the grocery bill he would have to pay upon his return, and presently the grocery bill directed his mind to other equally distressing items, such as the national sales tax, the mad tax, the tree tax, the gas tax, the grass tax, the air tax, the first-world-war tax, the second-world-war tax, the third-world-war tax and the fourth-world-war tax.
Лицо капитана побледнело, когда он представил себе, какой счет от бакалейщика ему придется оплатить, вернувшись домой.
Счет от бакалейщика настроил его на другие, не менее грустные думы — вспомнился государственный налог на торговлю, дорожный налог, налог на деревья, налог на газ, налог на траву, налог на воздух, военные налоги, оставшиеся от первой мировой войны, от второй мировой войны, от третьей мировой войны и от четвертой мировой войны.
Счет от бакалейщика настроил его на другие, не менее грустные думы — вспомнился государственный налог на торговлю, дорожный налог, налог на деревья, налог на газ, налог на траву, налог на воздух, военные налоги, оставшиеся от первой мировой войны, от второй мировой войны, от третьей мировой войны и от четвертой мировой войны.
He sighed.
Капитан тяжело вздохнул.
It was enough to drive a man to drink, paying for wars your father, your grandfather, your great-grandfather and your great-great-grandfather had fought in!
Платить за войны, в которых сражались твой отец, твой дед, твой прадед и прапрадед — ну как тут не запить!
He looked enviously at Birp and Pempf and Fardel.
Он поглядел на Бирпа, Пемпфа и Фардела с завистью.
They weren't worried about their taxes.
Плевать им было на налоги.
They weren't worried about anything.
На все им было наплевать.
They were dancing around the empty beer case like a trio of barbarians, and already they had made up a dirty song about the blue sands of Earth.
Как три дикаря, они плясали вокруг пустого ящика из-под пива и уже успели сочинить похабную песенку о голубых песках Земли.
Captain Frimpf listened to the words.
Капитан Фримпф прислушался к словам.
His ears grew warm, then hot
У него стали гореть уши.
"All right, men, that's enough!" he said abruptly.
— Порезвились, и хватит, — сердито сказал он.
"Bury your bottles, burn the case and turn in.
— Закопайте бутылки, сожгите ящик и отправляйтесь спать.
We've got a hard day ahead of us tomorrow."
Завтра нам предстоит тяжелый день.
Obediently, Birp and Pempf and Fardel dug four rows of little holes in the blue soil and covered up their dead soldiers one by one.
Бирп, Пемпф и Фардел покорно вырыли ямки — четыре ровных ряда ямок, как на кладбище, — и уложили в них одного за другим павших солдат — пустые бутылки.
Then, after burning the case and saying good night to the captain, they went back into the ship.
Потом они сожгли ящик, пожелали капитану спокойной ночи и пошли на корабль.
The captain lingered outside.
Капитан задержался.
The moon was rising, and such a moon!
Поднималась луна, и какая луна!
Its magic radiance turned the plain into a vast midnight-blue tablecloth and transformed the city into a silvery candelabrum.
Ее волшебный свет преобразил равнину в пространную синеватую скатерть, а город в серебряный канделябр.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...