Война и мир. Книга первая: 1805. Лев Николаевич Толстой - параллельный перевод
Изучайте английский язык с помощью параллельного текста книги "Война и мир. Книга первая: 1805".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Аналог метода Ильи Франка по изучению английского языка.
Всего 816 книг и 2646 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 23 из 134 ←предыдущая следующая→ ...
"There is in Moscow a lady, une dame, and she is very stingy.
– В Moscou есть одна барыня, une dame.
She must have two footmen behind her carriage, and very big ones.
И она очень скупа.
Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета.
И очень большой ростом.
Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета.
И очень большой ростом.
That was her taste.
Это было ее вкусу.
And she had a lady's maid, also big.
И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту.
She said..."
Она сказала…
Here Prince Hippolyte paused, evidently collecting his ideas with difficulty.
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
"She said...
Oh yes!
She said,
'Girl,' to the maid, 'put on a livery, get up behind the carriage, and come with me while I make some calls.'"
Oh yes!
She said,
'Girl,' to the maid, 'put on a livery, get up behind the carriage, and come with me while I make some calls.'"
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (à la femme de chambre), надень livrée [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Here Prince Hippolyte spluttered and burst out laughing long before his audience, which produced an effect unfavorable to the narrator.
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление.
Several persons, among them the elderly lady and Anna Pavlovna, did however smile.
Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
"She went.
– Она поехала.
Suddenly there was a great wind.
Незапно сделался сильный ветер.
The girl lost her hat and her long hair came down...."
Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Here he could contain himself no longer and went on, between gasps of laughter:
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
"And the whole world knew...."
– И весь свет узнал…
And so the anecdote ended.
Тем анекдот и кончился.
Though it was unintelligible why he had told it, or why it had to be told in Russian, still Anna Pavlovna and the others appreciated Prince Hippolyte's social tact in so agreeably ending Pierre's unpleasant and unamiable outburst.
Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по‑русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера.
After the anecdote the conversation broke up into insignificant small talk about the last and next balls, about theatricals, and who would meet whom, and when and where.
Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
CHAPTER VI
VI
Having thanked Anna Pavlovna for her charming soiree, the guests began to take their leave.
Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soirée, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Pierre was ungainly.
Пьер был неуклюж.
Stout, about the average height, broad, with huge red hands; he did not know, as the saying is, how to enter a drawing room and still less how to leave one; that is, how to say something particularly agreeable before going away.
Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что‑нибудь особенно приятное.
Besides this he was absent-minded.
Кроме того, он был рассеян.
When he rose to go, he took up instead of his own, the general's three-cornered hat, and held it, pulling at the plume, till the general asked him to restore it.
Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее.
All his absent-mindedness and inability to enter a room and converse in it was, however, redeemed by his kindly, simple, and modest expression.
Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности.
Anna Pavlovna turned toward him and, with a Christian mildness that expressed forgiveness of his indiscretion, nodded and said:
Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала: