7#

Кактус. - параллельный перевод

Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Кактус". Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь. Всего 828 книг и 2777 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.

Последние добавленные на изучение слова (изучено 28 для этой книги)

страница 1 из 3  ←предыдущая следующая→ ...

THE CACTUS
Кактус
Перевод Зин.
Львовского.
The most notable thing about Time is that it is so purely relative.
Наиболее характерной особенностью времени является его относительность.
A large amount of reminiscence is, by common consent, conceded to the drowning man; and it is not past belief that one may review an entire courtship while removing one's gloves.
Все знают, как быстро проносятся воспоминания в памяти утопающего.
И вот почему легко допустить, что иной человек переживает вновь весь период своей влюбленности в тот короткий миг, когда он расстегивает свои перчатки.
That is what Trysdale was doing, standing by a table in his bachelor apartments.
Вот именно такое состояние переживал Трисдаль, вернувшись в свою холостяцкую квартиру и застыв у стола.
On the table stood a singular-looking green plant in a red earthen jar.
The plant was one of the species of cacti, and was provided with long, tentacular leaves that perpetually swayed with the slightest breeze with a peculiar beckoning motion.
На этом столе в высокой красной вазе красовались какие-то странные зеленые цветы, представлявшие собой разновидность кактуса и снабженные длинными, перистыми листьями, плавно и мягко колыхавшимися при малейшем дуновении ветра.
Trysdale's friend, the brother of the bride, stood at a sideboard complaining at being allowed to drink alone.
Приятель Трисдаля, брат невесты, сидел в стороне и был искренне огорчен тем, что ему приходится пить одному.
Both men were in evening dress.
Молодые люди были во фраках.
White favors like stars upon their coats shone through the gloom of the apartment.
Их белые лица, словно тусклые звезды, светились в густых сумерках, обволакивавших комнату.
As he slowly unbuttoned his gloves, there passed through Trysdale's mind a swift, scarifying retrospect of the last few hours.
В то время как Трисдаль расстегивал свои перчатки, в его памяти проносились быстрые и мучительно-острые воспоминания о последних пережитых часах.
It seemed that in his nostrils was still the scent of the flowers that had been banked in odorous masses about the church, and in his ears the lowpitched hum of a thousand well-bred voices, the rustle of crisp garments, and, most insistently recurring, the drawling words of the minister irrevocably binding her to another.
Ему казалось, что в его ноздрях все еще держится аромат цветов, которые огромными букетами окружили всю церковь, и что в его ушах все еще стоит мягко-заглушенный шум тысячи голосов, шелест нежно шуршащих платьев и протяжный, медлительный голос священника, навеки и нераздельно соединяющий новобрачных.
From this last hopeless point of view he still strove, as if it had become a habit of his mind, to reach some conjecture as to why and how he had lost her.
При этой последней и безнадежной мысли память Трисдаля затуманилась настолько, что он никак не мог найти ответ на вопрос: как и почему он потерял Эллис?
Shaken rudely by the uncompromising fact, he had suddenly found himself confronted by a thing he had never before faced—his own innermost, unmitigated, arid unbedecked self.
Глубоко потрясенный этим непреложным фактом, он вдруг очутился лицом к лицу с чем-то, что никогда до сих пор не представлялось так ясно его мысленному взору, а именно — со своим внутренним, неприкрашенным, голым «я».
He saw all the garbs of pretence and egoism that he had worn now turn to rags of folly.
Он увидел те отрепья, в которые рядились его напыщенность и эгоизм и которые могли дать иному человеку полное право усомниться в доброкачественности его ума.
He shuddered at the thought that to others, before now, the garments of his soul must have appeared sorry and threadbare.
Он содрогнулся, подумав о том, что посторонние люди гораздо раньше его самого увидели всю жалкую, нищенскую оболочку его души.
Vanity and conceit?
Надменность и самоуверенность!
These were the joints in his armor.
Вот какие эмблемы скрестились на его щите!
And how free from either she had always been—But why—
И насколько же всего этого была лишена Эллис!
Но почему все-таки…
As she had slowly moved up the aisle toward the altar he had felt an unworthy, sullen exultation that had served to support him.
Когда два-три часа назад Эллис медленно повернула за угол придела и направилась к алтарю, он почувствовал низменную, болезненную радость, которая помогла ему на время овладеть собой.

Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь

скачать в HTML/PDF
изменить размер шрифта
share

←предыдущая следующая→ ...