Немец Гарри. Уильям Сомерсет Моэм - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Немец Гарри".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2768 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 3 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
They try to make him drunk and then they ask him what happened during those three years after the two boatloads came to the island.
Иногда они пытаются подпоить его и выведать, что же такое произошло на острове после того, как сюда высадились потерпевшие крушение.
How was it that sixteen landed and at the end of that time only five were left?
Как так вышло, что сначала их было шестнадцать, а через три года осталось всего лишь пятеро?
He never says a word.
Но Немец Гарри никогда ничего им не рассказывает.
Drunk or sober he is equally silent on that subject and if they insist grows angry and leaves them.
Пьян он или трезв, на эту тему он не распространяется, а если собеседники к нему пристают, приходит в ярость и убегает.
I forget if it was four or five days before we sighted the hermit’s little kingdom.
Через четыре-пять дней мы увидели наконец скромные владения отшельника.
We had been driven by bad weather to take shelter and had spent a couple of days at an island on the way.
Шторм заставил нас искать убежище, и мы провели на острове три дня.
Trebucket is a low island, perhaps a mile round, covered with coconuts, just raised above the level of the sea and surrounded by a reef so that it can be approached only on one side.
Требукет — пологий островок окружностью в милю, заросший кокосовыми пальмами я ненамного выступающий над уровнем моря; он окружен коралловым рифом, так что подойти к нему можно лишь с одной стороны.
There is no opening in the reef and the lugger had to anchor a mile from the shore.
Да и этот проход не позволяет судну приблизиться к самому острову.
We got into a dinghy with the provisions.
It was a stiff pull and even within the reef the sea was choppy.
It was a stiff pull and even within the reef the sea was choppy.
Поэтому нам пришлось бросить якорь примерно в миле от берега… Погрузив провизию в шлюпку, мы направились к берегу, преодолевая сильное сопротивление отлива.
Даже внутри кольца рифов море было неспокойно.
Даже внутри кольца рифов море было неспокойно.
I saw the little hut, sheltered by trees, in which German Harry lived, and as we approached he sauntered down slowly to the water’s edge.
Еще издали я увидел небольшую хибару, полускрытую деревьями.
Это и была обитель Немца Гарри.
Когда мы пристали, хозяин дома вышел на берег и медленно побрел нам навстречу к самой кромке воды.
Это и была обитель Немца Гарри.
Когда мы пристали, хозяин дома вышел на берег и медленно побрел нам навстречу к самой кромке воды.
We shouted a greeting, but he did not answer.
Мы громко поприветствовали его, но он не отозвался.
He was a man of over seventy, very bald, hatchet faced, with a grey beard, and he walked with a roll so that you could never have taken him for anything but a seafaring man.
Этому человеку было уже за семьдесят.
Он почти облысел, лицо у него было вытянутое, с острыми чертами; в бороде заметна была проседь.
Ходил он вразвалочку, и трудно было не признать в нем старого морского волка.
Он почти облысел, лицо у него было вытянутое, с острыми чертами; в бороде заметна была проседь.
Ходил он вразвалочку, и трудно было не признать в нем старого морского волка.
His sunburn made his blue eyes look very pale and they were surrounded by wrinkles as though for long years he had spent interminable hours scanning the vacant sea.
На потемневшем от загара лице голубые глаза казались совсем блеклыми; их окружала сеть морщин, наводившая на мысль о том, что этот человек долгие годы вглядывался в пустынное море.
He wore dungarees and a singlet, patched, but neat and clean.
Одет он был в грубые полотняные штаны и такую же фуфайку, чистую и опрятную, хотя и заплатанную.
The house to which he presently led us consisted of a single room with a roof of corrugated iron.
Хибара, куда он вскоре нас пригласил, была крыта рифленым железом.
There was a bed in it, some rough stools which he himself had made, a table, and his various household utensils.
В единственной комнате стояли кровать, топорные самодельные стулья, стол и кое-какая кухонная утварь.
Under a tree in front of it were a table and a bench.
Под деревом, росшим у входа, стоял еще один стол, а рядом с ним — скамейка.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...