Трагедия в трех актах. Агата Кристи - параллельный перевод
Изучение английского языка с помощью параллельного текста книги "Трагедия в трех актах".
Метод интервальных повторений для пополнения словарного запаса английских слов. Встроенный словарь.
Всего 828 книг и 2765 познавательных видеороликов в бесплатном доступе.
страница 3 из 3 ←предыдущая следующая→ ...
I was like you, Satterthwaite, I didn’t think it would last.
Как и вы, Саттерсвейт, я тоже никогда не подумал бы, что это продлится долго.
After all, Charles is human - he needs his audience.
Two or three retired captains, a bunch of old women and a parson - that’s not much of a house to play to.
Two or three retired captains, a bunch of old women and a parson - that’s not much of a house to play to.
Ведь Чарлзу нужна публика, а здесь ему приходится играть перед двумя-тремя отставными капитанами, компанией старух да пастором.
I thought the ‘simple fellow, with his love of the sea,’ would run for six months.
Then, frankly, I thought he’d tire of the part.
Then, frankly, I thought he’d tire of the part.
Мне казалось, что он, несмотря на пресловутую «любовь к морю», устанет от роли «простого сельского парня» и сбежит отсюда через полгода.
I thought the next thing to fill the bill would be the weary man of the world at Monte Carlo, or possibly a laird in the Highlands - he’s versatile, Charles is.”
The doctor stopped.
The doctor stopped.
Я думал, следующей его ролью станет утомленный светский лев в Монте-Карло или, может быть, лэрд[2] в Горной Шотландии.
Наш Чарлз – личность многосторонняя. – Доктор помолчал.
Наш Чарлз – личность многосторонняя. – Доктор помолчал.
It had been a long speech.
Для него это была долгая речь.
His eyes were full of affection and amusement as he watched the unconscious man below.
In a couple of minutes he would be with them.
“However,” Sir Bartholomew went on, “it seems we were wrong.
In a couple of minutes he would be with them.
“However,” Sir Bartholomew went on, “it seems we were wrong.
Но, понаблюдав немного с добродушной усмешкой за поднимающимся человеком, который через пару минут должен был присоединиться к ним, продолжил: – Тем не менее я оказался не прав.
The attraction of the simple life holds.”
Привязанность к простой жизни сохраняется.
“A man who dramatises himself is sometimes misjudged,” pointed out Mr. Satterthwaite.
“One does not take his sincerities seriously.”
“One does not take his sincerities seriously.”
– Человека, склонного к театральности, иногда неправильно понимают, – заметил мистер Саттерсвейт. – Его искренние намерения не принимают всерьез.
The doctor nodded.
Сэр Бартоломью кивнул.
“Yes,” he said thoughtfully.
“That’s true.”
“That’s true.”
– Пожалуй, – задумчиво промолвил он.
With a cheerful halloo Charles Cartwright ran up the steps on to the terrace.
С веселым приветствием сэр Чарлз взбежал по ступенькам террасы.
“Mirabelle surpassed herself,” he said.
“You ought to have come, Satterthwaite.”
“You ought to have come, Satterthwaite.”
– «Мирабель» превзошла себя, – объявил он. – Вы должны как-нибудь поплавать на ней, Саттерсвейт.
Mr.
Satterthwaite shook his head.
Satterthwaite shook his head.
Мистер Саттерсвейт покачал головой.
He had suffered too often crossing the Channel to have any illusions about the strength of his stomach afloat.
Он слишком часто страдал, пересекая Ла-Манш, чтобы питать иллюзии относительно крепости своего желудка на борту судна.
He had observed the Mirabelle from his bedroom window that morning.
Этим утром мистер Саттерсвейт наблюдал
«Мирабель» из окна спальни.
«Мирабель» из окна спальни.
There had been a stiff sailing breeze and Mr. Satterthwaite had thanked heaven devoutly for dry land.
Дул довольно сильный бриз, и он поблагодарил Небо за то, что находится на суше.
Sir Charles went to the drawing-room window and called for drinks.
Войдя в гостиную через французское окно, сэр Чарлз крикнул, чтобы подали напитки.
“You ought to have come, Tollie,” he said to his friend.
Затем вновь обернулся к своему другу:
– Тебе тоже не грех походить под парусом, Толли.
– Тебе тоже не грех походить под парусом, Толли.
“Don’t you spend half your life sitting in Harley Street telling your patients how good life on the ocean wave would be for them?”
Разве, сидя в своем кабинете на Харли-стрит, ты не убеждаешь своих пациентов в том, как им пойдут на пользу морские волны?
“The great merit of being a doctor,” said Sir Bartholomew, “is that you are not obliged to follow your own advice.”
– Одна из положительных сторон профессии врача, – отозвался сэр Бартоломью, – заключается в том, что ты не обязан следовать собственным предписаниям.
Sir Charles laughed.
He was still unconsciously playing his part - the bluff breezy Naval man.
He was still unconsciously playing his part - the bluff breezy Naval man.
Сэр Чарлз рассмеялся, продолжая машинально играть роль грубовато-добродушного морского офицера.
Для просмотра параллельного текста полностью залогиньтесь или зарегистрируйтесь
←предыдущая следующая→ ...